Дед.
Цветков Николай Александрович. 1922-1994.
"Для меня война началась 23.09.41г. Вызвали в военкомат, на 6-ти часовом поезде повезли до Вологды, где произвели пересадку на Север, добавляя на больших станциях будущих бойцов. В Архангельске поместили в баню и обмундировали, прошло распределение по частям, и я попал в лыжный разведбат. Учили ходить на лыжах.
С Архангельска направили на Лайский ДОК. Там учили езде на оленях и с этими оленями отправили в Мурманск, где получил распределение на Западную Лицу, затем перебросили на реку Титовку. Тут и приняли "боевое крещение".
Там воевал около года, был цел и невредим. Однажды пошли в разведку батальоном в 460 человек, а вернулось из боя на своих ногах только четверо. После этого боя нам дали пополнение, а нам, вернувшимся, 2-х суточный отдых.
В новом пополнении были и ребята сибиряки. С ними воевать было уже намного легче - парни крепкие, и очень дружные.
После боя на поле не оставалось ни убитых, ни раненых. Все убиралось сразу.
В марте 1942г после усмирения немцев нас отправили в Карелию. Доехав до станции Лоухи высадили, поставили на лыжи и сразу в бой, заменив уставших бойцов. Мы считались отдохнувшими, хотя в пути были не более суток. Эта первая операция прошла успешно, приказ был выполнен, в часть пришли в полном составе, не потеряв ни одного человека.
Наш батальон получал задания от 186 стрелковой дивизии и 65 морской бригады. Наша рота получила приказ взять "языка". Пленного привели, сдали, потеряв на задании 2-х человек, оставив их на поле боя. за ними отправили наш взвод.
Взяли две "лодки", привязали за поясные ремни, и на лыжах отправились за погибшими. Нашли, но прежде, чем взять их, длинными шестами проверили, не заминированы ли они. Тела положили в "лодки" и поехали обратно. Проехали просекой 15-20 км, поднимаясь на гору встретились с немецкой разведкой. Они заметили нас первыми, открыли огонь, завязался бой. Ракетницей вызвали помощь. Мы были в окружении, но после того как подоспела помощь, немцы сами оказались окружены. В этом бою немцы были перебиты, но и у нас не обошлось без потерь. Всех погибших доставили, где узнали имена и фамилии убитых.
Немного отдохнув, в окрестностях г. Кестеньга получили приказ взять "языка". Опять встретились с разведкой противника.
На сей раз бой был намного серьезнее. Попали опять-таки в окружение и снова вызвали помощь. Самым мощным оружием
у нас был ручной пулемет Дегтярева, я был первым номером. В этом бою я и был дважды ранен.
А произошло это так:
Наша рота пошла в наступление, вдруг последовал приказ: "Развернуться!" Я был в первых рядах и приказ не услышал. Ползу навстречу немцам и не вижу, что они совсем рядом, в 10-15 метрах и слышу:"Хальт, хальт!" Я не понял эти слова, т.к. на этому не учили, но потом догадался кто рядом. Встал во весь рост и из пулемета ударил по этому фрицу, хотя уже мелькала мысль:"Как бы в плен не попасть", а сам думаю:"Не будет этого, у меня еще есть ноги!" Когда убил немца, произошла какая-то заминка. Передал по цепочке, чтобы ко мне прибыл второй номер с патронами. Немцы делали свое дело. Вдруг почувствовал, что-то обожгло плечо и слякоть в рукавице и понял, что ранен, хотя боли не чувствовал. В это время подоспел второй номер и сделал перевязку. Я продолжал вести бой. Мл. лейтенант приказал мне сделать перебежку за камень-валун, а это оказались корни поваленной сосны, заваленные снегом. Когда перебегал, то оказалась "лишней" каска и я ее сбросил. Не успел присесть в это укрытие, как пуля попала в голову. После этого ничего не помню.
Как рассказывал очевидец Н.А. Горев, что мозги мои вылетели на шапку, на снег. Во время боя на меня не обратили внимания, только т. Горев посмотрел, что я жив. После боя снова осмотрели, связали 4 пары лыж и 48 часов везли на лыжах до госпиталя. Состояние было критическим. Привезли в госпиталь ст. Лоухи, где находился месяц. 14 суток был сознания, полностью потерял зрение, отнялась речь, не мог самостоятельно питаться, кормили с ложки раненые, кто конечно мог. Потом месяц в госпитале в Петрозаводске, месяц в Архангельске, и еще месяц в Канске Красноярского края.
И вот незрячего, с признаками речи, с сопровождающим меня комиссовали домой. Родных и знакомых узнавал по голосу. Первое время кормила с ложки мать, а через месяц постепенно все стало восстанавливаться. Сначала стал видеть мутное пятно - это солнце, потом все яснее и яснее. Зрение и речь вернулись, кушать стал сам. Это во многом помогла мне тогдашняя подруга, нынешняя супруга Ксения Павловна. Низкий ей поклон, доброго ей здоровья.
А орден ВОВ нашел меня в 1945 году."
)и надеюсь до салюта. Сегодня средней дочке пытался рассказать то что помню из рассказов деда.. Тяжело ей воспринимать.. ПТР пришлось в интернете показывать но смотрела спрашивала.